Работа на тему: "Город и деревня в процессе модернизации"
"Город и деревня в процессе
модернизации" сделана попытка провести сравнительный анализ развития города и
деревни на протяжении XVII-начала XX в., чтобы выяснить, в чем заключалось их
своеобразие в демографическом, административном, юридическом, социальном,
экономическом и культурном отношениях и как город и деревня взаимодействовали.
Говоря более конкретно, рассмотрены три блока вопросов. Первый: какова была
численность городских и сельских поселений, какие поселения считались
городскими, какие сельскими и почему, какова была их населенность и
экономическая ориентация, когда город отделился от деревни. Второй блок
включает следующие вопросы: сколько людей и какие сословия проживали в
городской и сельской местностях и чем они занимались. Третий блок вопросов
касается особенностей менталитета городского и сельского населения. Все
перечисленные вопросы изучаются в исторической перспективе.
И город, и деревня, и горожане, и крестьяне
в течение XVII - начала XX в. проделали большую эволюцию. До середины XVII в.
город и деревня представляли собой единое в социальном, экономическом и
культурном отношениях пространство. Это не значит, что города ничем не
отличались от сел и деревень - и по размерам, и по общественным функциям, и по
занятиям жителей, и по социальной структуре различия, хотя и не слишком
большие, существовали. Однако между городом и деревней не было четкой правовой,
культурной, социальной, административной и экономической границы - это и
создавало единое пространство. Ввиду этого различия в экономическом,
общественном и домашнем быту городского и сельского населения были
несущественными, а культура, сложившаяся к середине XVII в., была в принципе
общей для городского и сельского населения. Может быть, только ученая культура
клириков обладала некоторой спецификой. Благодаря этому массовое сознание и
менталитет всех социальных групп являлись достаточно едиными.
С середины XVII в. впервые
законодательство и правительственная практика стали вводить более или менее
четкие административные границы между городом и деревней, а также устанавливать
социальные различия между городским и сельским населением. Одновременно с этим
во второй половине XVII в. в быт высшего класса стала активно проникать
западноевропейская материальная культура. Постепенное накапливание
предметно-обиходных новшеств западноевропейского производства готовило
предпосылки для более широких культурных преобразований Петра I.
Под влиянием петровских реформ модернизация
российского общества пошла более быстрыми темпами. Она затронула все стороны
жизни, но более всего - городскую материальную культуру и государственные
институты и учреждения. Реформы подтолкнули естественный процесс дифференциации
города и деревни, который пошел быстрее. Несмотря на полученное ускорение,
потребовалось еще столетие, прежде чем в 1775-1785 гг. произошло окончательное
размежевание города и деревни в административном, а городского и сельского
населения в социальном отношении, и еще полстолетия для того, чтобы город четко
отделился от деревни и в экономическом отношении. Только после 1775-1785 гг.
мещане, купцы и городские ремесленники стали превращаться в городское сословие
и лишь к середине XIX в. большинство российских городов трансформировались из
аграрно-административных в ремесленно-промышленные и торговые центры. Накануне
эмансипации дифференциация между городом и деревней достигла своего апогея в
экономическом, юридическом и культурном отношениях, хотя и тогда город и
деревня не превратились, как принято говорить в марксистской литературе, в
противоположности. Однако параллельно с дифференциацией города и деревни
происходил рост контактов между ними, потому что ввиду экономической
дифференциации они стали более зависимы друг от друга, а ушедшая вперед
городская материальная и отчасти духовная культура стали служить для сельского
населения образцами для подражания. После эмансипации экономические и
культурные связи между городом и деревней усилились настолько, что создались
предпосылки для постепенного объединения их в единое экономическое и культурное
пространство, основанное на этот раз не на полном сходстве, как это было до
XVIII в., а на интеграции экономически специализированного и взаимно
нуждающегося друг в друге городского и сельского населения. Таким образом,
в течение XVIII - начала XX в. город и деревня прошли две стадии в своем
взаимодействии: от слитности к дифференциации и от нее к интеграции. Вторая
стадия наметилась, но не успела завершиться к 1917 г.
Если материальная культура горожан
отличалась от деревенской, то в духовной сфере различия между городскими
низами, составлявшими в середине XIX в. около 90% городских жителей, и
крестьянами носили скорее количественный, чем качественный характер. В сущности
горожане, исключая немногочисленное образованное общество, и крестьяне были
носителями единой народной, во многом сакральной культуры, только городские
низы сравнительно с деревенским крестьянством были несколько менее
традиционными, немного более грамотными и рациональными, более тесно связанными
с рынком и потому более мобильными, больше ценившими деньги и собственность,
более восприимчивыми к светской культуре, центрами которой являлись большие
города, главным образом Петербург и Москва. Постоянное проживание крестьянства в
черте города, часто в рамках своей крестьянской общины, отражало факт
принципиального единства культуры и менталитета городских низов и крестьянства.
До Великих реформ особой субкультурой,
секулярной по своему существу, и специфическим менталитетом обладало только
образованное общество, включавшее главным образом дворянство и разночинная
интеллигенция, которое четко отделялись от простого народа и в социальном и
культурном отношениях. "До того времени (середина XIX в. - Б.М.) понятия
дворянина, военнослужащего (офицера - Б. М.), чиновника, землевладельца и
образованного человека почти совпадали, так что присвоенные дворянству
сословные права были в сущности принадлежностью всего контингента в известной
мере просвещенных людей России",- справедливо указывал один историк
русского дворянства. Для простого человека: крестьянина, мещанина,
ремесленника, кустаря и рабочего - все представители образованного общества
относились к категории барина, а для образованных людей все
остальные были простолюдинами, или мужиками: все эти
группы населения отличались сходством своего материального положения, домашнего
и семейного быта, мировоззрения и менталитета. Эта общность культуры и
менталитета простолюдинов на первый взгляд может показаться
парадоксальной. Городское сословие сравнительно с крестьянством находилось в
привилегированном положении: оно имело право на частную собственность, было
защищено законом, имело сословный суд, самоуправление, индивидуально вело свое
хозяйство, купечество было даже освобождено от круговой ответственности. И
несмотря на это, городское сословие обладало общим с крестьянством
менталитетом. Думаю, причин было несколько. Мещане, ремесленники и
крестьяне-горожане не были предпринимателями в истинном смысле этого слова.
Подобно крестьянам, целью их хозяйства являлось получение только пропитания, а
общей жизненной целью - не богатство и слава, а спасение души. Накопление
богатства среди них осуждалось общественным мнением. Протестантская
экономическая этика была им совершенно чужда. Наконец, всеобщая бедность и
малограмотность служили препятствием для накопления капитала и превращения в
предпринимателя. В пореформенное время духовное единство крестьянства и
городских низов сохранилось благодаря окрестьяниванию города, вызванному
огромной миграцией крестьян в города. Новые тенденции в менталитете были
отмечены и среди горожан, и среди крестьян, но, как всегда, город несколько
опережал деревню. До эмансипации даже среди богатого гильдейского купечества
можно было встретить людей, лишь отдаленно напоминавших предпринимателей
буржуазного типа. Их профессионализм находился на низком уровне, примером чему
является способ подсчета издержек производства, к которым относились не только
производственные, но и личные расходы семьи. Предпринимательской активности у
купца хватало лишь на то время, пока он не достигал богатства. Идеалом
разбогатевшего купца становилось не приумножение капитала и развитие
производства, а комфортабельная, шикарная, тщеславная жизнь, наподобие той,
какую вели богатые дворяне, которая вскоре приводила к разорению. Отсюда
отсутствие длительной преемственности в семейном капитале: первое поколение
создавало значительный капитал, второе поколение его в основном проматывало, а
третье поколение, как правило, окончательно разорялось и опускалось в
мещанство. Разорение наступало в результате ослабления предприимчивости,
огромных непроизводительных расходов, благотворительности и широкого
меценатства. Только в пореформенное время появилось новое поколение истинно
буржуазных предпринимателей с менталитетом, который можно назвать буржуазным.
Город и деревня, крестьянство и городское
сословие находились в постоянном взаимодействии, включая матримониальное. М. Г.
Рабинович определил суть взаимоотношений между городом и деревней в течение
1000 лет, с середины IX до середины XIX в., как обмен культурными ценностями:
"Почти каждое явление материальной и духовной культуры, общественного и
семейного быта горожан коренилось в крестьянском быту, но серьезно
перерабатывалось в городах и снова возвращалось в сельскую местность
значительно измененным. Такой обмен культурными ценностями, формирование общих
явлений культуры в результате взаимосвязей и взаимовлияний происходили
непрерывно и играли большую роль в создании народной культуры как целого".
Думаю, однако, что о культурном обмене между городом и деревней до XVII в.
можно говорить весьма условно, так как до этого времени город не был еще
отделен от деревни, а каждый элемент культуры горожан в такой же степени
коренился в крестьянском быту, как и каждый элемент культуры крестьян - в
городском. Обмен ценностями начался в XVIII в., когда город размежевался с
деревней и приобрел культурное своеобразие, которое было делом прежде всего
социальной элиты. Через дворянство элементы западноевропейской культуры должны
были бы в одинаковой степени переходить и к крестьянам, и к горожанам. Но,
вероятно, из-за б(льшей восприимчивости горожан, с одной стороны, и большей
враждебности крестьянина к дворянину - с другой, новая культура усваивалась
сначала и лучше горожанами, а через них - крестьянами. Хотя и крестьяне
подражали "господам". Зонами соприкосновения между городским и
сельским населением долгое время служили ярмарки, богомолья, монастыри,
городские базары, переносчиками новых идей - торговцы, отходники, мигранты,
профессиональные нищие, странники, богомольцы. После эмансипации мощными
трансляторами новой культуры стали книги, пресса, выставки, воскресные чтения,
школы и другие средства.
До последней трети XIX в. можно говорить
скорее о влиянии города на деревню, чем деревни на город. Причем это влияние
распространялось главным образом на материальную культуру. Духовная культура
крестьянства проявляла завидную устойчивость. Но с конца XIX в. она постепенно
стала сдавать свои позиции не столько под влиянием города, сколько под влиянием
изменившихся условий и правил жизни в деревне. Традиционные стандарты мышления,
поведения, человеческих взаимоотношений теряли в глазах крестьян свою
безусловность, абсолютность, непререкаемость, напротив, авторитет светских,
буржуазных стандартов повышался, и именно последние постепенно становились
эталонными, в большей степени в тех местностях, которые находились в зоне
интенсивной индустриализации и урбанизации. Постепенно, шаг за шагом, новая
светская, буржуазная культура приходила на смену традиционной, а вместе с ней
новый менталитет. Трансформация начиналась с использования отдельных вещей, что
влекло за собой значительные изменения в материальной культуре, за этим
следовали перемены в домашнем и общественном быту, затем затрагивалось
мировоззрение и, наконец, изменялся менталитет. Все стадии этого цикла
(материальная культура - быт - духовная культура - менталитет) в свое время
прошло дворянство, потом - все городское образованное общество, затем начали,
но не успели пройти городские низы, рабочие и крестьяне.
В пореформенное время, с началом массовой
миграции крестьянства в города деревня стала оказывать мощное влияние на
культуру и менталитет горожан, прежде всего рабочего класса. Миграция имела
огромное значение для всех сторон городской жизни больших и средних городов и
создала особый, доминирующий в России конца XIX-начала XX в. тип города
мигрантов, который обладал специфическими экономическими, демографическими и
культурными характеристиками. В городе мигрантов происходило столкновение
традиционного стиля жизни и менталитета (традиции), носителями которых были
мигранты, с новым, городским, образом жизни и менталитетом (модернизмом),
носителем которых выступало образованное общество. Это столкновение порождало
много серьезных проблем и создавало острую социальную напряженность в городах,
чреватую серьезными социальными взрывами. Поскольку крестьяне приходили в город
с традиционными моделями поведения и мышления, то новые горожане,
формировавшиеся из крестьянства, несли на себе печать традиционного
крестьянского менталитета. В этом смысле миграция тормозила формирование
буржуазного менталитета среди широких масс городского населения.
Окрестьянивание горожан означало реанимацию в среде городского населения
стандартов и стереотипов крестьянского сознания, служило одним из важных
факторов успеха социал-демократической пропаганды среди рабочих и роста
социальной напряженности не только в городах, но в сельской местности,
поскольку мигранты служили переносчиками революционной инфекции в деревню. В
тяжелые для страны моменты эта напряженность разрядилась тремя революциями в
1905 и 1917 гг., третья из которых изменила вектор развития российского
общества. Нужно отдать должное проницательности большевиков, которые
провозгласили и пытались на деле реализовать союз рабочих и крестьян, понимая,
что те и другие имели в принципе единый менталитет и поэтому были подвержены
влиянию социалистических идей.
Приведенные в главе данные не позволяют
автору согласиться с распространенным в конце XIX - начале XX в. мнением, что
крестьянство в течение XVIII - начала XX в. самоизолировалось от города и
превратилось в особый мир, со своей культурой, своим правом, своей общественной
организацией. Это мнение потом было поддержано марксистским тезисом о противоположности
города и деревни при капитализме. Как мы видели, деревня всегда была тесно
связана с городом и никогда не являлась его противоположностью, даже если под
городом иметь в виду столицы, а под горожанами - образованное общество.
Значительная часть русской интеллигенции второй половины XIX - начала XX в.
находилась под сильным влиянием народного мировоззрения и крестьянской системы
ценностей. Можно говорить об общих парадигмах, свойственных сознанию
интеллигенции, городских низов и крестьянства, об общности моральных ценностей,
в основе которых лежала этика православия.
Таким образом, с точки зрения различий
между городом и деревней, автор предлагает новую периодизацию: (1) до середины
XVII в.: город и деревня не были отделены друг от друга, а представляли как бы
единое административное, социальное, экономическое и культурное пространств;
(2) середина XVII в. - 1775-1785 гг.: происходило отделение города от деревни
во всех аспектах; (3) 1785-1860-е гг.: город отделился от деревни экономически
и их дифференциация во всех отношениях достигла своего апогея; (4) 1860-е гг. -
1917 г.: дифференциация города и деревни сменилась процессом их интеграции.
